- Позволь мне идти впереди, - в который раз попросил Джон. На Робба он не смотрел – оглядывал окрестности, мрачное сплетение тёмных деревьев и частокол кустов с хлёсткими ветками.
- Ты меня за труса принимаешь? – холодно осведомился Робб, и Джон только вздохнул. Он, конечно, вовсе не считал старшего сына Неда Старка трусом. Просто не хотел, чтобы тот пострадал. Джон твёрдо собирался вернуться в Винтерфелл, пусть даже ему и не очень будут там рады. Разве что малышка Арья подбежит и повиснет на шее. Но Арья ещё ребёнок. Она, вероятно, пока не понимает, какое положение в её семье занимает Джон. Санса тоже была ласковой и делилась с ним выпрошенными с кухни лимонными пирожками, пока не разобралась в иерархии и кровных узах. Возможно, Арье потом будет стыдно вспоминать их прятки или бег наперегонки во дворе, и крик «братишка!», обращённый ею к Джону, как Сансе, которая однажды обещала выткать ему платок и весь вечер расспрашивала, какие цветы и каких птиц любит Джон, а потом два дня подряд делилась с ним набросками. Позже Санса забыла о нём. Или захотела забыть.
Джон осторожно покосился на Робба. Всё в его существе требовало, призывало, настаивало, чтобы он смотрел прямо и бесстрашно, но отчего-то получалось лишь так – украдкой, быстро, пока никто, в том числе и сам Робб, не заметил.
В какой-то момент Джон даже решил, что Робб специально завёл его в глушь леса, чтобы… чтобы – что? Здесь его фантазия останавливалась в нерешительности. Его старший брат был дружен с Теоном, и от последнего можно было ожидать неприятностей, но сам Робб никогда не опускался до злых шуток над Джоном. Он вообще держался с царственным спокойствием в присутствии бастарда своего отца, - не был приветлив, но не был и жесток, и отчего-то такое отношение настораживало Джона Сноу гораздо сильнее, чем откровенная неприязнь повзрослевшей Сансы, ухмылки Грейджоя и взгляды леди Старк, от которых хочется забиться в угол потемнее и не выбираться оттуда до самой ночи.
Робб был похож на своего отца. Джон по малолетству обычно говорил – «на нашего», но потом приучился даже в мыслях не соотносить себя с Эддардом Старком.
Он никогда не мог понять, что думает о нём каждый из них. Но если лорд Старк был чем-то далёким, некоей мировой константой, слишком значимой, слишком великой, - Джон и не рассчитывал получить от него какой-то знак внимания, то Робб был рядом, близкий хотя бы потому, что они с Джоном находились в одной возрастной категории.
- Я не считаю тебя трусом, - объяснил Джон, тщательно подбирая слова, - Просто ты гораздо лучше меня владеешь мечом, - это было правдой, - Если я пойду впереди и случится что-то… непредвиденное, ты успеешь достать его и приготовиться к бою.
Дорога в Винтерфелл была бы навсегда закрыта для Сноу, появись он там без Робба или с его телом на руках. Старший брат смерил его ничего не выражающим взглядом, но голос при этом был жёстким, как выстуженная сердцевина дерева, которая под гнётом морозов обращается в камень:
- Я не собираюсь прятаться за чьи-то спины в момент опасности. Тем более, за твою.
Джон не понял, чем именно его спина может отличаться от других. Неужели за маской равнодушия в душе Робба плавится такая концентрация презрения по отношению к Сноу, что он побрезгует спасти свою жизнь с его помощью в случае опасности? Жертва какого-нибудь Карстарка будет более достойной? На взгляд Джона, это глупо. Они не на битве, которая прославит Робба в веках. Они всего лишь заблудились в густом лесу и блуждают здесь уже часов десять. Конечно, Джону не семь лет, он не верит в сказки старой Нэн. Но, даже если забыть о них, всегда остаются медведи, волки и то, что особенно беспокоит его, - одичалые. Они редко появлялись в этих краях, но если бывали, то нападали стаей. Погибнуть от их рук – достойная судьба для бастарда, но не для наследника Винтерфелла. А Робб слишком горд, он ни за что не станет выторговывать себе жизнь своим именем.
- Не бойся, - вдруг сказал его старший брат, и Джон от неожиданности вздрогнул. Робб почти никогда не заговаривал с ним сам. Обычно его ответы оказывались реакцией на фразы самого Сноу, - Не бойся, - повторил Робб, видимо, решив, что Джон задремал в седле и не расслышал его, - Скоро вернёмся в стены Винтерфелла, а до тех пор я буду тебя защищать.
Джон не нашёлся, что ответить. Здесь, вдали от ворот с резными лютоволками, всё казалось каким-то другим. Они и сами были немного другими, избавившись от чужих взглядов. Джон тронул бока лошади. До того он ехал позади Робба, потому что тот настоял. Робб выбирал дорогу, Сноу послушно следовал за ним. Теперь же они поравнялись. Джон старательно делал вид, будто в гриве его Чёрного запутались обрывки листьев, которые надо было обязательно убрать. Робб мог приказывать одним только взглядом, пусть тот и не отражал его эмоций и чувств. Натолкнись Джон сейчас на один из таких молчаливых приказов, получилось бы неловко. Пару минут он напряжённо ждал. Но Робб никак не высказал своего недовольства, а когда Джон поднял голову, - смотрел вперёд. Сноу последовал его примеру, с некоторым усилием сдержав вздох облегчения и затаённой радости. Он не тешил себя иллюзиями, но так здорово было ехать с кем-то рядом, почти плечом к плечу. Чувствовать принадлежность. Джон никогда не был одиночкой, он любил людей, любил говорить с ними, делать вместе что-либо. Он стремился к этому чувству братства, ещё более желанному и удивительному из-за раннего осознания того, что окружающие, по большей части, не отвечают Джону взаимностью. В Винтерфелле не было его сверстников, кроме детей лорда Старка, а те не принимали его в свою компанию. Мужчины во дворе держались с ним прохладно, пожилые женщины с кухни – чуть мягче, но только если леди Старк не было поблизости. Девушки из соседних деревень, бывало, тепло обращались к нему, но Джон не совсем ясно осознавал, с чем связана эта теплота.
И, конечно, в его жизни было кое-что светлое – Арья. Арья, которая взрослела слишком быстро.
Но все эти хрупкие, почти призрачные связи были не совсем тем, о чём мечталось Джону. Он любил Арью всем сердцем, скованно улыбался девушкам, мастерил игрушки для Брана, хотя тот не проявлял к ним особенного интереса. Лучшим подарком для младшего брата Джона было бы дерево вышиной до самых небес, как в сказках старой Нэн. Но Сноу не мог подарить ему что-то подобное и ограничивался деревянными поделками на дни рождения. У Джона больше не было ничего, годного в качестве дара. Но Бран, хоть игрушки и оставались пылиться в углу его комнаты, всегда горячо благодарил. Джон любил и его тоже. Может быть, немного меньше Арьи, но за любого из них он готов был отдать жизнь, если потребуется.
Тем не менее, Бран и Арья были детьми. Самыми замечательными детьми на свете, но Джону остро не хватало если не дружбы, то приятельства, если не приятельства, то хотя бы признания кого-то из сверстников. Иногда ему даже казалось, что он нуждается в этом больше, чем в одобрении лорда Старка. Робб всего лишь позволил ему проехаться вровень с ним, но Джон полюбил его только лишь за это. Может быть, сегодня, - только сегодня, - дорога достаточно широка для них обоих?
Джон слабо улыбнулся в ворот и погладил Чёрного по сильной шее. Тот тихонько заржал, фыркнул, будто отвечая. Улыбка Сноу стала шире. И он, занятый своими мыслями и странным чувством эйфории, не видел взгляда Робба. Но, если бы поймал, никогда бы не сказал больше, что глаза старшего брата смотрят на него с равнодушным безразличием.
Jerome Crane, Благодаря ей автор, похоже, открыл для себя новый пейринг. Это же прекрасно! Вообще у нас тут как бэ анонимность до конца тура, но теперь уже скрываться смысла нет. Заказчик.
Исполнение № 2 *искренне надеется, что угодил заказчику*
Раннее утро. Солнце еще не взошло. Тихо, что бы никто не заметил, пробираешься в свою комнату. Встаешь с первыми лучами. Завтрак. Тренировка. Ты скрещиваешь мечи с тем, кто тебе больше чем брат или друг. Обед. Учеба. Хоть ты и никогда не будешь лордом, но образование у тебя должно быть наравне с ними. И опять вместе плечо к плечу, как неразлучные близнецы. Это так привычно, так правильно. Вот и закат, Лежишь, ждешь, когда замок уснет, что бы по-утреннему маршруту проделать путь обратно, как делал последние два года. Его объятия, поцелуи, ласки никогда не воспринимались так остро. Вы не спите всю ночь, пока не приходит время. Опять раннее утро, опять тот же путь в комнату, но лишь для того, что бы сделать его в последний раз. С первыми лучами солнца ты встанешь и уедешь отсюда навсегда, оставляя свое сердце здесь.....
-
-
20.05.2012 в 14:13- Позволь мне идти впереди, - в который раз попросил Джон. На Робба он не смотрел – оглядывал окрестности, мрачное сплетение тёмных деревьев и частокол кустов с хлёсткими ветками.
- Ты меня за труса принимаешь? – холодно осведомился Робб, и Джон только вздохнул. Он, конечно, вовсе не считал старшего сына Неда Старка трусом. Просто не хотел, чтобы тот пострадал. Джон твёрдо собирался вернуться в Винтерфелл, пусть даже ему и не очень будут там рады. Разве что малышка Арья подбежит и повиснет на шее. Но Арья ещё ребёнок. Она, вероятно, пока не понимает, какое положение в её семье занимает Джон. Санса тоже была ласковой и делилась с ним выпрошенными с кухни лимонными пирожками, пока не разобралась в иерархии и кровных узах. Возможно, Арье потом будет стыдно вспоминать их прятки или бег наперегонки во дворе, и крик «братишка!», обращённый ею к Джону, как Сансе, которая однажды обещала выткать ему платок и весь вечер расспрашивала, какие цветы и каких птиц любит Джон, а потом два дня подряд делилась с ним набросками. Позже Санса забыла о нём. Или захотела забыть.
Джон осторожно покосился на Робба. Всё в его существе требовало, призывало, настаивало, чтобы он смотрел прямо и бесстрашно, но отчего-то получалось лишь так – украдкой, быстро, пока никто, в том числе и сам Робб, не заметил.
В какой-то момент Джон даже решил, что Робб специально завёл его в глушь леса, чтобы… чтобы – что? Здесь его фантазия останавливалась в нерешительности. Его старший брат был дружен с Теоном, и от последнего можно было ожидать неприятностей, но сам Робб никогда не опускался до злых шуток над Джоном. Он вообще держался с царственным спокойствием в присутствии бастарда своего отца, - не был приветлив, но не был и жесток, и отчего-то такое отношение настораживало Джона Сноу гораздо сильнее, чем откровенная неприязнь повзрослевшей Сансы, ухмылки Грейджоя и взгляды леди Старк, от которых хочется забиться в угол потемнее и не выбираться оттуда до самой ночи.
Робб был похож на своего отца. Джон по малолетству обычно говорил – «на нашего», но потом приучился даже в мыслях не соотносить себя с Эддардом Старком.
Он никогда не мог понять, что думает о нём каждый из них. Но если лорд Старк был чем-то далёким, некоей мировой константой, слишком значимой, слишком великой, - Джон и не рассчитывал получить от него какой-то знак внимания, то Робб был рядом, близкий хотя бы потому, что они с Джоном находились в одной возрастной категории.
- Я не считаю тебя трусом, - объяснил Джон, тщательно подбирая слова, - Просто ты гораздо лучше меня владеешь мечом, - это было правдой, - Если я пойду впереди и случится что-то… непредвиденное, ты успеешь достать его и приготовиться к бою.
Дорога в Винтерфелл была бы навсегда закрыта для Сноу, появись он там без Робба или с его телом на руках.
Старший брат смерил его ничего не выражающим взглядом, но голос при этом был жёстким, как выстуженная сердцевина дерева, которая под гнётом морозов обращается в камень:
- Я не собираюсь прятаться за чьи-то спины в момент опасности. Тем более, за твою.
Джон не понял, чем именно его спина может отличаться от других. Неужели за маской равнодушия в душе Робба плавится такая концентрация презрения по отношению к Сноу, что он побрезгует спасти свою жизнь с его помощью в случае опасности? Жертва какого-нибудь Карстарка будет более достойной? На взгляд Джона, это глупо. Они не на битве, которая прославит Робба в веках. Они всего лишь заблудились в густом лесу и блуждают здесь уже часов десять. Конечно, Джону не семь лет, он не верит в сказки старой Нэн. Но, даже если забыть о них, всегда остаются медведи, волки и то, что особенно беспокоит его, - одичалые. Они редко появлялись в этих краях, но если бывали, то нападали стаей. Погибнуть от их рук – достойная судьба для бастарда, но не для наследника Винтерфелла. А Робб слишком горд, он ни за что не станет выторговывать себе жизнь своим именем.
- Не бойся, - вдруг сказал его старший брат, и Джон от неожиданности вздрогнул. Робб почти никогда не заговаривал с ним сам. Обычно его ответы оказывались реакцией на фразы самого Сноу, - Не бойся, - повторил Робб, видимо, решив, что Джон задремал в седле и не расслышал его, - Скоро вернёмся в стены Винтерфелла, а до тех пор я буду тебя защищать.
Джон не нашёлся, что ответить. Здесь, вдали от ворот с резными лютоволками, всё казалось каким-то другим. Они и сами были немного другими, избавившись от чужих взглядов. Джон тронул бока лошади. До того он ехал позади Робба, потому что тот настоял. Робб выбирал дорогу, Сноу послушно следовал за ним. Теперь же они поравнялись. Джон старательно делал вид, будто в гриве его Чёрного запутались обрывки листьев, которые надо было обязательно убрать. Робб мог приказывать одним только взглядом, пусть тот и не отражал его эмоций и чувств. Натолкнись Джон сейчас на один из таких молчаливых приказов, получилось бы неловко. Пару минут он напряжённо ждал. Но Робб никак не высказал своего недовольства, а когда Джон поднял голову, - смотрел вперёд. Сноу последовал его примеру, с некоторым усилием сдержав вздох облегчения и затаённой радости. Он не тешил себя иллюзиями, но так здорово было ехать с кем-то рядом, почти плечом к плечу. Чувствовать принадлежность. Джон никогда не был одиночкой, он любил людей, любил говорить с ними, делать вместе что-либо. Он стремился к этому чувству братства, ещё более желанному и удивительному из-за раннего осознания того, что окружающие, по большей части, не отвечают Джону взаимностью. В Винтерфелле не было его сверстников, кроме детей лорда Старка, а те не принимали его в свою компанию. Мужчины во дворе держались с ним прохладно, пожилые женщины с кухни – чуть мягче, но только если леди Старк не было поблизости. Девушки из соседних деревень, бывало, тепло обращались к нему, но Джон не совсем ясно осознавал, с чем связана эта теплота.
И, конечно, в его жизни было кое-что светлое – Арья. Арья, которая взрослела слишком быстро.
Но все эти хрупкие, почти призрачные связи были не совсем тем, о чём мечталось Джону. Он любил Арью всем сердцем, скованно улыбался девушкам, мастерил игрушки для Брана, хотя тот не проявлял к ним особенного интереса. Лучшим подарком для младшего брата Джона было бы дерево вышиной до самых небес, как в сказках старой Нэн. Но Сноу не мог подарить ему что-то подобное и ограничивался деревянными поделками на дни рождения. У Джона больше не было ничего, годного в качестве дара. Но Бран, хоть игрушки и оставались пылиться в углу его комнаты, всегда горячо благодарил. Джон любил и его тоже. Может быть, немного меньше Арьи, но за любого из них он готов был отдать жизнь, если потребуется.
Тем не менее, Бран и Арья были детьми. Самыми замечательными детьми на свете, но Джону остро не хватало если не дружбы, то приятельства, если не приятельства, то хотя бы признания кого-то из сверстников. Иногда ему даже казалось, что он нуждается в этом больше, чем в одобрении лорда Старка. Робб всего лишь позволил ему проехаться вровень с ним, но Джон полюбил его только лишь за это. Может быть, сегодня, - только сегодня, - дорога достаточно широка для них обоих?
Джон слабо улыбнулся в ворот и погладил Чёрного по сильной шее. Тот тихонько заржал, фыркнул, будто отвечая. Улыбка Сноу стала шире. И он, занятый своими мыслями и странным чувством эйфории, не видел взгляда Робба. Но, если бы поймал, никогда бы не сказал больше, что глаза старшего брата смотрят на него с равнодушным безразличием.
-
-
20.05.2012 в 14:28-
-
20.05.2012 в 16:16Это шикарно!
-
-
20.05.2012 в 19:01Счастливый заказчик
-
-
20.05.2012 в 22:55Гость, спасибо за заявку. Благодаря ей автор, похоже, открыл для себя новый пейринг.
~ а
-
-
20.05.2012 в 23:05Это же прекрасно!
Вообще у нас тут как бэ анонимность до конца тура, но теперь уже скрываться смысла нет. Заказчик.
-
-
21.05.2012 в 19:52Раннее утро. Солнце еще не взошло. Тихо, что бы никто не заметил, пробираешься в свою комнату. Встаешь с первыми лучами. Завтрак. Тренировка. Ты скрещиваешь мечи с тем, кто тебе больше чем брат или друг. Обед. Учеба. Хоть ты и никогда не будешь лордом, но образование у тебя должно быть наравне с ними. И опять вместе плечо к плечу, как неразлучные близнецы. Это так привычно, так правильно. Вот и закат, Лежишь, ждешь, когда замок уснет, что бы по-утреннему маршруту проделать путь обратно, как делал последние два года. Его объятия, поцелуи, ласки никогда не воспринимались так остро. Вы не спите всю ночь, пока не приходит время. Опять раннее утро, опять тот же путь в комнату, но лишь для того, что бы сделать его в последний раз. С первыми лучами солнца ты встанешь и уедешь отсюда навсегда, оставляя свое сердце здесь.....
-
-
21.05.2012 в 20:02-
-
21.05.2012 в 21:04-
-
22.05.2012 в 19:34-
-
17.07.2013 в 22:01